Чувствуя, как мужчина сжимает локоны и слегка их тянет, Мари заметно убыстряет ласки. Вроде бы отвечая: "Да-да, буду делать лучше, не надо тянуть сильнее". Но, честно говоря, блондинку подобные жесты ничуть не пугают. Наоборот, возбуждают еще больше. Больно не было, но напряжение крайне ощутимо. Матсу, видимо, нашел идеальную точку между грубым принуждением и полным бездействием.
Хриплый стон буквально ласкает девичий слух. Значит, она все делает хорошо. Значит, и этого мужчину можно как-то сломить. Это, конечно, не победа, но хотя бы возможность вынуть из рукава еще немного козырных.
Однако, дальше происходит нечто непонятное. Он ее...останавливает? Вначале блондинка, уже чрезмерно увлеченная ласками, даже не хотела поддаваться. Но, почувствовав довольно сильный напор, все-таки послушно подняла личико. Удивленно глядя на любовника, Мари облизнула губы. Стоп-стоп-стоп. Во-первых, Иоана уже планировала попробовать на вкус его сперму. А во-вторых...
- Негоже на полу сидеть.
Прервав раздумья, блондинка непонимающе тряхнула головой, с еще более большим удивлением глядя на парня. Но в тот же момент оказалась у него на коленях. Причем, прямо на разгоряченной плоти. Ну не хамство ли?! Она возбуждена не меньше него (кстати, ведь ее прервали и с ласками собственного тела, да-да), а это - провокация в высшей степени. Однако, через пару секунд Мари все-таки более-менее успокоилась, начиная понимать, что к чему. Во-первых, самодеятельность ее на сегодня закончена. Видимо. Мужчина решил дальше править балом сам. Во-вторых, это очередная фаза игры. Ее сейчас и наказывать будут. За то, что сидела на полу. Черт возьми, да какого же мужчину не возбудит обнаженное женское тело, которое не просто расположилось на полу, а стоит перед ним на коленях, явственно показывая, кто доминирует? Впрочем, именно эта экзотичность и выдержка больше всего привлекали Мари в этом незнакомце. Нетипичный. К таким надо искать персональный подход. Хотя, если смотреть с другой стороны, то ее буквально будут наказывать за то, что на ему минет сделала. От этих мыслей блондинка невольно ухмыльнулась. Это ж надо так. Впрочем, в этой изощренной ситуации уже больше сексуальности и желания, чем в самом процессе секса с ее бывшими любовниками.
-Прошу прощения, - в так игре извиняется дама, невольно улыбаясь, - я больше не буду.
Но, конечно же, одного "извини" в таких ситуациях мало. Вот и сейчас, почувствовав грубые прикосновения к груди, Мари лишь тихо-тихо застонала, даже не думая останавливать мужчину. Правда, еще одну попытку по озорничать и проявить самостоятельность Мари все же не оставила. Упертая? Да. Но на этот раз любовник сам ее вынудил: если он был мужчиной опытным и уже умел себя сдерживать, придумывая пытки все ухищрение, то Мари же просто так сидеть на откровенном стояке (который, кстати, довольно-таки сильно упирался в бедро девушки) не могла. Да и вообще! Она уже, пардон, сама потекла от возбуждения. И хорошо, что на ней не было трусиков. Вообщем, не стесняясь подобной наглости, дама чуть приподняла бедра, а затем вновь опустилась, определенно насаживаясь на член. Точнее, пытаясь. Не позволит - будет извергом. Но поделать уж ничего нельзя, придется терпеть. Позволит - прекрасно. Это будет еще одним доказательством того, что он согласен идти на равных. Хотя, что-то Марии подсказывало, что так легко она желаемого не получит. Но ведь он виноват - сам довел девочку до столь неосмысленного и похотливого состояния.

Не позволил. Ну еще бы. Это, видимо, было бы просто не в его стиле. Такие играют до конца, даже когда к ним прижимается откровенно похотливое и обнаженное девичье тело. И будь перед ней другой мужчина, Мари бы не постеснялась с ним поспорить, извернуться, потребовать своего. Да что там потребовать, нет, именно взять желаемое. Но не с Матсу. Он строг и, казалось бы, опасен. И так же энергетически полон. От этого мужчины исходит четко дозированная сила. Он знает, что делает, и женщина невольно начинает прогибаться под него. Смиреет, становится более ручной. Но не менее возбужденной. А потому Мария прекрасно чувствуют, что держат ее всего в паре сантиметров от члена. И это дает такое напряжение, которое заставляет дрожать всем телом, вздрагивать от каждого чертова прикосновения и буквально вонзать коготки в плечи юноши. Сейчас все воспринимается нежностью: любые удары, выстрелы, порезы -  все тело - как эрогенная зона.
- Танцуй! Сегодня ты королева - хриплый голос и небрежный жест вновь заставляют блондинку взглянуть на юношу из под светлых ресниц удивленно. Да, она знала эту песню, но, черт его дери, откуда у него столько сил на подобные уловки? Ее на это просто не хватало. Женщина сейчас находилась в таком счастливо-искушенном состоянии, что чувства идут уже не от сердца а из сердцевины, из такого древнего, дикого, животного нутра, что не выражаются словами. Ей сейчас так мррр... Однако, взяв себя в руки, блондинка томно улыбается, промурлыкав в ответ звонким и нежнейшим сопрано:
-Нынче ей полыхать синим пламенем, как она горела во лжи - прошептала дама, хитро прищурившись.
Но стоит юноше на пару секунд оставить даму без внимания, как она вновь вся зациклена на собственном желании. Пока любовник осушает стакан, блондинка вновь норовит опустить бедра. И хоть попытки бесполезны, но Иоана все равно их не бросает, лишь усиливая хватку мужчины. Но, затем, девушка замирает, громко застонав. Пожалуй, в это мгновение с ее губ сорвался пока что самый громкий стон за весь вечер. Звонкий, выразительный. Сама не ожидая от себя подобного, блондинка слегка покраснела, наклонив личико. Любовник был настойчив, довольно беспардонно оттягивает сосок, чем вызывает легкие болевые ощущения, которое лишь придают особой яркости удовольствию. Женщина невольно выгибает спинку, словно кошка, чувствуя чужую руку между ног. И нет, это могло бы присмерить девушку лишь в том случае, если бы мужчина наградил бы ее действительно чувственными ласками, а не этими изворотливыми движениями. Вздрогнув, девушка торопливо и уже совсем небрежно пытается освободить юношу от лишней одежды. По крайней мере от верха. Разводит шире ноги, вновь постанывает, пытаясь хоть как-то настроить любовника на более серьезное отношения, но тот по-садистки неприклонен. А в каждой нервной клетки уже бушует такая аппогея, что Мари невольно начинает сдаваться, наступая на собственную гордость. Ей богу, она сейчас на все готова:
-Ну, пожалуйста, - сдавленно, еле слышно шепчет дама, сама не веря, что она такое произносит. Просьба была до безобразия простой, хоть и не полной.

И, все-таки, умение во время прогнуться под мужчину, отступить назад, вроде бы признавая свое поражение - искусство. Вроде бы, ущерб девичьей гордости и самолюбию, минус ее изначальной тактике и обесценение здравого смысла, но... Но ей богу, какое это играет значение, когда шкала "хочется" не просто достигает предела, а разрывается от давления эмоций? Ну, допустим, вызвала дама самодовольную и победную улыбку у любовника, но за то уже через пару секунд она оказывается под ним. Напрягло ли ее это? Ничуть. Мария любила чувствовать напор, любила быть снизу. Чтобы каждое ее движение контролировалась, чтобы всякое неуместное озорство пресекалось. Просто потому, что с властными мужчинами вдвойне приятнее нарушать правила игры.
Блондинка расплывается в блаженной и томной улыбке, чувствуя, как член упирается ей в лобок. Но, почему-то, наглец снова никуда не спешит, накрывая ее губы поцелуем. Девушка отвечает нетерпеливо, немного небрежно. Покусывая его губы, охотно сплетая языки, но делая все немного наспех, определенно требуя более быстрого продолжения. От грубых прикосновений к груди, девушка тихо постанывает в губы юноши, чуть извиваясь в его руках. Да, ей немного больно, но Иоана и напрашивалась на нечто подобное всеми своими выходками. Не тот случай, когда хочется нежно, медленно, упиваясь дыханием, заглядывая в расширяющиеся озера зрачков партнера, срывать трепет и судороги бьющегося в руках тела. Хотелось примитивной грубой силы, непорочной в своей естественности, но при этом до безрассудства грязной конкретно в этой игре двух незнакомых людей.
Но, наконец, девушка получает то, на что так долго и старательно напрашивалась. Мужчина входит в нее резко, до самого упора. Мари застонала громче прежнего, не в силах сдержаться. Все-таки, если оральным ласкам можно было научится исключительно из желания, то с физиологией юного тела ничего не сделаешь: до этого у девушки были прекрасные и опытные любовники, но их было довольно мало для того, чтобы все там "расшатать". А потому столь резкий вход вызывает легкий дискомфорт. Но, опять же, боль только пьянит Мари. После нескольких движений любовника девушка уже и сама входит во вкус, постепенно двигаясь ему на встречу, позволяя входить глубже и глубже. Руки она кладет на плечи юноши, крепко сжимая их острыми ноготками. Если он не следит за безболезненностью своих ласк, так грубо прикасаясь к груди и сразу беря такой резкий ритм, то и она вполне вправе оставить на его теле немного кратковременных воспоминаний об этой ночи. Впиваясь кончиком ноготков в светлую кожу, девушка без всякого сожаления и мучения совести оставляет на ней покраснения, царапины, следы. От особо резких толчков дама стонет особо громко, сладко и в то же время немного жалобно. Благо, хорошая звукоизоляция и стесняться нечего. Впрочем, даже если бы таковой не было, девушка вряд ли бы сумела себя сдержать.

В другой ситуации Марию категорически бы не устроила такая скупость эмоций, удручающее молчание любовника. Ей были слышны только его глубокие и резкие выдохи. Но, всё же, в другой ситуации. Сейчас любовник просто вскружил ей голову, просто принуждая забыть о всех капризах и требованиях, оставляя лишь желание. Желание – сладкое, приторное – окружает ее красноватым облачком, проникая в лёгкие, предательски сбивая дыхание, в кровь, заставляя ее быстрее перебираться по венам,  заползает  в сердце, обосновывается в его самом укромном уголке, шепча мерзкие слова, рождая подлые мысли, действующие как наркотик, как дурман; желание липкими щупальцами обвивает изгибы личности, ускользая от анализа, проникает в мотивацию, обнадёживает, подзадоривает, велит, желает. Пусть молчит. Главное, пардон, чтобы продолжал иметь. Да и в конце концов, вряд ли бы он сам так старался, если бы не получал от подобного удовольствия.
В какой-то момент в юной головке даже возникает мысль прервать всю эту бутафорию плоти. Уж слишком быстро и жестко он входит в нее. Так и порвать там все недолго, - чуть взволнованно замечает блондинка, не в силах прекратить стонать ни на секунду. Вначале, небрежно припав к губам юноши, Мари уже хотела попросить его чуть сбавить обороты, по неволе вздрагивая от очередного глубокого толчка. Но именно в этот момент дама натыкается на его плотоядную и развязную улыбку. Прекрасно поняв, что уж сейчас он просто не собирается и слышать от любовницы что-то, кроме стонов, та смиренно смыкает губы, откидывая личико назад и жадно хватая кислорода. Кроме того, Йоана невольно отмечает, что хоть так небрежно и грубо с ней никто еще в постели и не обращался, но и к оргазму ее так быстро ранее не подводили.
Положив голову на бок, девушка закусила губу, все-таки заставляя себя ненадолго умолкнуть. Зеленые, чуть-чуть покрасневшие глазки натыкаются на пачку презервативов на полу. Нет, девушка не собиралась сейчас поднять визг, требуя остановиться и обезопасить их приключение. Она пила таблетки, так что конкретно себя от интересного положения обезопасила. А болезни... Едва ли у такого ухоженного мужчины имеется нечто подобное. Кроме того, девушка находила особое удовольствие в оргазме, не стесненным ничем. Хочет кончить в нее? Да пожалуйста, ей будет только приятно и лестно. А если нет, то Мари не против и наверстать финал незаконченного минета, попробовав сперму на вкус.
Но, стоило девушке задуматься, как она получает звонкий шлепок по мягкому месту. Причем, довольно-таки болезненный шлепок, от которого девушка невольно вскрикивает. Сочтя это как некое наказание за длительное молчание, блондинка виновато улыбается, вновь начиная постанывать. Проходит меньше минуты, а девушка вновь стонет громче прежнего, уже по-тихоньку привыкая к подобному напору, приподнимая бедра и давая возможность проходить даже чуть дальше. То и дело вздрагивает, жмурится, зажимается, громко выдыхает и шепчет что-то не связное. Словом, вот-вот кончит.
Уже не в силах терпеть, девушка сама двинулась навстречу очередному толчку, замерев. Вместо стона на этот раз с губ сорвалось некое приглушенное мурчание, а тело моментально обмякло в руках мужчины. Не способная ни сказать, ни что либо сделать, дама определенно ловила сильнейший оргазм. Лишь через минуту-две блондинка громко выдохнула, сладко прильнув к губам любовника, все еще продолжая жмуриться от новой волны удовольствия.